Самое важное — это чтобы большинство граждан на вопрос «Кто мы?» отвечало: «Прежде всего я россиянин»

Самое важное — это чтобы большинство граждан на вопрос «Кто мы?» отвечало: «Прежде всего я россиянин»Интервью с академиком Российской академии наук, директором Института этнологии и антропологии РАН Валерием Алексан­дровичем Тишковым

РФС: Существует несколько основ­ных подходов к определению этничности: примордиалистский, конструктивистский, инструменталистский и эссенциалистский. Какого подхода придерживаетесь вы? Чем он практи­чески полезнее других, особенно для Российского государства?

Валерий Тишков: Это сугубо научные определения, которые носят условный характер и для реальной обществен­ной практики и политики не имеют фундаментального значения. В одной и той же объяснительной модели есть элементы всех этих подходов, так же, как и в самом феномене этничности присутствуют разные факторы или компоненты. Примордиальный под­ход придает этнической субстанции или чувству первоначальное значение в сравнении с другими сторонами че­ловеческого бытия, а самой этниче­ской общности и принадлежности к ней прирожденный характер и даже биологическую (этногенетическую) основу. Как считают примордиалисты, этносы были всегда, и именно они со­ставляют основные единицы, на кото­рые делится все человечество. Они яв­ляются творцами культуры, государ­ственности, определяют социальные и политические отношения, включая конфликты. Такова суть этого подхо­да, который широко распространился в позднее советское время, особенно в работах Ю.В. Бромлея и Л.Н. Гумилева. В мировой науке этот подход не полу­чил признания и распространения, как и сам термин «этнос», который почти не известен ученым и политикам и очень редко кем употребляется.

Другой подход обращает внимание на значение целенаправленной дея­тельности людей, прежде всего поли­тиков и интеллектуалов, в создании как самих культурных комплексов и традиций этнических групп (народов), так и в формировании чувства при­надлежности к той или иной общно­сти и групповой солидарности. Теория социального конструирования реаль­ности доминирует в мировом обществознании последние 30-40 лет. Ее сторонники обращают больше внима­ния на феномен этнической идентичности как на одну из форм коллек­тивного самосознания, которая имеет подвижный и сложный характер. Само понятие конструирования не означает волюнтаристские импровизации, и для формирования и поддержки той или иной идентичности, т.е. этнического самосознания, необходимы культур­ные реалии, в том числе обладающие глубокими историческими, социаль­но-психологическими и другими кор­нями. К конструктивизму примыкает объяснение этничности с точки зре­ния ее использования как инструмен­та для людских мобилизаций, для обеспечения солидарного поведения лю­дей, для достижения власти и доступа к ресурсам.

Я в своих исследованиях использую интегративный подход, который объ­единяет разные подходы, но не абсо­лютизирует ни один из них. Для объ­яснения российской и более широко — постсоветской — действительности такой взгляд наиболее оптимальный. У нас есть все: и глубокие исторические корни фактически всех российских национальностей, и придание этни­ческому фактору фундаментальное значение вплоть до государственно-административного устройства, и по­пулярность в широком сознании са­мих категорий «дружбы народов», их «векового союза», а также прирожден­ного характера самой национально­сти, которая определяется по одному из родителей. Но в то же самое время у нас есть самые явные манипуляции и большие политические проекты с конструированием этнической номен­клатуры, формированием социалисти­ческих наций из некогда существовав­шего родоплеменного разнообразия, эксперименты с подавлением и спон­сированием этничности. В наше время другие формы идентичности выходят на передний план (гражданская по отечеству, профессиональная и дру­гие), и современный человек являет­ся носителем нескольких культурных традиций, включая знание языков. Уве­личивается число потомков смешан­ных браков, которые сами выбирают и инструментально используют ту или иную этническую (национальную) при­надлежность. Огромное значение име­ют политические, интеллектуальные и медийные предписания по части, кем являются те или иные людские сообщества и как им лучше называться.

РФС: В чем отличие нации от этноса?

Валерий Тишков: Этносом в отече­ственной науке и политике называют общности людей, которые существу­ют на основе культурной схожести, общей истории, языка, группового самоназвания и других характери­стик. В мировой науке и политике есть схожий термин «этнические груп­пы», «меньшинства», «аборигенные народы», но они не используются по отношению к основному населению стран. Существуют схожие термины «народы» и «национальности», но они используются также и для обозначе­ния общностей по государству. Термин «этнос» не используется в отечествен­ном правовом и обыденном языке, а сейчас им все меньше пользуются и ученые, хотя труды Гумилева сохраня­ют свою популярность среди широкой публики.

Что касается нации, то это фунда­ментальное и давнее понятие меняло свои смыслы и сегодня используется двояко. Самое распространенное и ле­гитимное понимание — это сограждан-ство под одной суверенной властью, которое объединяется лояльностью людей к своей стране (государству), общей историей, культурой и само­сознанием. Почти все нации имеют сложный этнический и религиозный состав и разную степень консолида­ции и зрелости национальных инсти­тутов. В состав испанцев входят как кастильцы, так и каталонцы, баски, галисийцы и другие историко-реги-ональные сообщества. В состав бри­танской нации входят как англичане, так и шотландцы, северные ирланд­цы и другие. В состав россиян входят вместе с русскими представители еще более ста национальностей. В составе индийской и индонезийской наций более 300 разных этнических групп. В составе китайской нации — 56 офици­ально признанных национальностей. В Российской Федерации сравнительно недавно российский народ (россиян) стали называть гражданской нацией, хотя сам термин «национальный» ис­пользуется в общегражданском смыс­ле давно и широко (здоровье нации, национальные законодательства, бюд­жет, ВВП, спортивные команды и т.д).

Второе значение понятия — «нация» так же достаточно давно (особенно в Восточной Европе) используется в от­ношении этнических общностей (этно­сов), а в СССР нация и национальное вообще означало только этнический, а не общегосударственный смысл. Ис­пользование термина «нация» в этни­ческом смысле сохраняется и сегодня (русская, татарская, чеченская, чуваш­ская и другие нации). Такой же смысл нации вкладывают в свое самообо­значение и некоторые исторические региональные сообщества, борющие­ся за отдельный статус или государ­ственность, а также аборигенные на­роды мира в составе многоэтничных государств. Некоторые страны не по­зволяют использовать двойное упо­требление термина «нация» (например, в Китае и Испании), но в большинстве стран мира под нациями понимаются как гражданские сообщества, так и этнические. В Российской Федерации распространяется последний вариант двойного употребления слова.

РФС: На ваш взгляд, каково будущее Северного Кавказа?

Валерий Тишков: Будущее Северного Кавказа — это будущее всей России, которое очень трудно предсказать, хотя общая тенденция последних лет, скорее, позитивная, особенно по части социального преуспевания населения и этнокультурного развития. Этнотер-риториальные автономии для северо­кавказских народов должны сохра­ниться, как и должны сохраняться гра­ницы между субъектами федерации. В нынешние республиканские статусы и территории вложены большие по­литические и эмоциональные смыслы, и отобрать все это назад невозможно. Будущее — в улучшении правления за счет экономического развития, сниже­ния коррупции, обеспечении правово­го равенства граждан независимо от национальности. Деление на титуль­ных и нетитульных должно терять свое значение в гражданской жизни и в управлении. Северокавказские на­роды будут сохранять некоторые от­личительные традиции, языки, рели­гию, и эта сторона их жизни требует признания и поддержки со стороны государства.

Пока нет ясности с так называемым нетитульным, прежде всего, русским населением региона, которое сокра­щается по численности и испытывает неудобства в условиях роста влияния и демографического веса северокав-казцев. Присутствие русских — это условие модернизации, гражданской и межэтнической стабильности. Если это присутствие и влияние будут со­кращаться, тогда обострятся межэтни­ческие и межреспубликанские трения между собственно северокавказскими народами. Если удастся особыми ме­рами государства и изменением пози­ции со стороны самих северокавказ-цев удержать и даже увеличить долю русских и других «нетитульных» в со­ставе населения республик и региона в целом, тогда у него есть хорошее бу­дущее. На Северном Кавказе есть мно­гие достаточные ресурсы, как природ­ные, так и людские, но политическая ситуация и местные национализмы пока мешали ускоренному развитию и благополучию этой части России. Отрицательно сказывается и внеш­нее воздействие на регион со стороны геополитических соперников России и зарубежных диаспор. Это воздействие нужно ограничивать или обращать в позитивном направлении.

РФС: И еще один вопрос про будущее: сколько должно пройти времени, что­бы граждане России стали понимать себя как гражданскую нацию?

Валерий Тишков: Нет ни одной круп­ной нации в мире, чтобы в ее составе не было диссидентов, сепаратистов и других радикалов, которые отвергают общее социально-политическое про­странство единой страны. Важно, что­бы большинство населения признава­ло свое российское гражданство через получение паспортов и выполнение гражданских обязанностей. Важно, чтобы большинство населения могло через демократические процедуры делегировать свой изначальный су­веренитет легитимной власти. Важно, чтобы большинство признавало своей родиной Россию, имело и демонстри­ровало чувство сопричастности со своей страной. Желательно, чтобы эта сопричастность выражалась в чувстве патриотизма и любви к Родине. Нако­нец, самое важное — это чтобы боль­шинство граждан на вопрос «Кто мы?» отвечало: «Прежде всего я россиянин». Социологические опросы послед­них лет показывают , что российская идентичность вышла на передний план по сравнению с другими формами коллективной идентичности — в среднем по России это более 60 процентов. Все это означает, что российская идентичность — это реальность, а значит, реальность и сама российская нация. Если кому-то неудобно называть российский народ нацией, нет в этом ничего страшного — пусть продолжают пользоваться прилагательным без существительного (как бы есть национальное, но без нации). Главное — признание самого российского народа (россиян) как историко-культурной и государственно-политической целостности.

Беседовал Артур Вафин

Источник: russia-today.ru

Информация к новости

Комментарии


Мы в соцсетях